Реферат на тему Культура России в 1900-1917 году

Содержание


Духовные искания, обыденность, культура 3
Духовный кризис или духовный подъем? "Вехи" 3
Культура и научная жизнь 7
Изменения в быте 10
Список используемой литературы 13


Духовные искания, обыденность, культура

Духовный кризис или духовный подъем? "Вехи"

Становление думской монархии и хаос 1905 г., переход России к буржуазной модернизации и национальные проблемы, отношение к существующей власти и роль образованных слоев общества в выборе альтернатив политического и экономического развития России - все это вместе поставило перед мыслящими людьми страны задачу чрезвычайной сложности. Она заключалась в выработке новой общенациональной идеологии. Дело в том, что старая идеологическая триада "Православие. Самодержавие, Народность" настолько срослась в сознании с действиями казенно-бюрократических структур, что не могла уже играть роль лозунга национального объединения.
Другой крайностью было традиционное увлечение интеллигенции народолюбием, с помощью которого постоянно подпитывались левые, уравнительные, революционные настроения. Но даже первая попытка реализации таких идей в 1905-1907 гг. продемонстрировала их разрушительность для страны. Можно сказать, что все российское образованное общество находилось в состоянии кризиса и в состоянии духовных поисков одновременно.
Высшей точкой этих поисков стал сборник статей под названием "Вехи", вышедший в 1909 г. и вызвавший более чем оживленную полемику. В сборнике были помещены статьи философов Н. А. Бердяева, С. Н. Булгакова, С. Л. Франка, экономиста и философа П. Б. Струве, историка литературы М. О. Гершензона и др. Всех их объединяло чувство глубокой и искренней любви к России, ее истории, потрясение хаосом 1905 г., попытки критически взглянуть на мифы, присущие сознанию русской интеллигенции, при признании ее заслуг, стремление предотвратить новый виток хаоса.
Исторически, по мнению "веховцев", следовало признать, что страна все-таки вступила на путь буржуазного развития, и путь этот при определенных условиях, прежде всего при ответственном поведении самой буржуазии, может стать плодотворным для России.
Данное признание имело особую общественную ценность, так как большинство "веховцев" в молодости отдали дань увлечению марксизмом и идеями социального равенства, хотя впоследствии через религиозную философию и личное осмысление действительности перешли на иные позиции. Поэтому сборник носил в значительной мере и характер духовной самокритики.
Каким при предлагаемой модели развития должно быть Российское государство- следующий вопрос, мучивший их. В целом ответ звучал так:
надклассовым, правовым и историческим. Философский смысл идеи внеклассового, внесословного государства состоял в том, что такое государство, встав на позиции права, способно смягчить трудности развития, равномерно разделить их тяготы в соответствии с законом, не допустить социального взрыва. Но каковы условия формирования такого государства? Кто должен его формировать?
"Веховцы" отказывали в этом праве большей части тогдашней российской интеллигенции, считая, что она заражена безответственными и утопическими идеями социального равенства, не признающими права как такового, заменяющими право целесообразностью во имя "народолюбства". Н. Бердяев утверждал, что оно у интеллигенции вылилось в настоящее идолопоклонство. Это идолопоклонство заменило служение истине. Историческая же истина состоит в том, что подлинный экономический прогресс основан не на уравнительности, а на торжестве более производительной хозяйственной системы над менее производительной. А для этого требуется ориентация не на народ вообще, а на людей, отмеченных "личной годностью", активных и ответственных. Неприспособленность толкает в объятия народнического идолопоклонства. Народ же в России еще не настолько просвещен и ответствен, чтобы все его действия признавать единственно верными и разумными. Поэтому реальными чертами интеллигенции являются "беспочвенность идеи" и "безыдейность почвы", "безгосударственность" и "безрелигиозность".
"Веховцы" отнюдь не воспевали существовавшую при них власть. Однако они задавались вопросом: почему левонастроенная, народническая интеллигенция всегда и во всех бедах обвиняет правительство, но никогда самое себя? Первое было, конечно, удобней и комфортней, особенно когда свобода слова давала возможность делать это публично, не опасаясь ничего. Они как бы предупреждали, что левая и леволиберальная интеллигенция своей постоянной нацеленностью на борьбу с властью пробудит такую стихию низов, от которой в конечном счете безвозвратно сгинет сама.
А как относиться тогда к государству существующему? "Веховцы" как бы подразумевали, что есть еще немало возможностей для оздоровления власти. Резко полемически заостряя свои взгляды, как бы провоцируя ответную реакцию, М. Гершензон (один из крупнейших исследователей творчества А. Пушкина) писал: "Каковы мы есть, нам не только нельзя мечтать о слиянии с народом, - бояться его мы должны пуще всех козней власти и благословлять эту власть, которая одна своими штыками и тюрьмами еще ограждает нас от ярости народной".
Итак, время, интеллектуальная самокритика, творческие усилия, любовь к истине только и дают шанс России.